Дело Сафронова выявило системное недоверие к силовикам

По делу Ивана Сафронова общество разделилось на два лагеря – тех, кто предлагают дождаться результатов расследования и априори убежденных в правоте задержанного. Протесты журналистов и правозащитников по делу Ивана Сафронова свидетельствуют не столько о корпоративной солидарности, сколько о системном недоверии к силовым структурам и органам следствия. Секретный режим разбирательства только усугубляет атмосферу взаимного недоверия.

СУ ФСБ РФ предъявило официальное обвинение в госизмене сотруднику «Роскосмоса»  Ивану Сафронову, ранее работавшему журналистом «Ъ» и «Ведомостей». Позиция защиты состоит в том, что Сафронов не признает предъявленных обвинений и полагает, что его преследуют за профессиональную деятельность-  публикации от 2017 года.

Но профессиональное сообщество связывает задержание с исключительно журналистской деятельностью, поскольку Сафронов никогда не имел доступа к секретным сведениям.

Нынешний работодатель, «Роскосмос», также не спешит соглашаться с позицией обвинения.  Дмитрий Рогозин не озвучивает своей позиции по поводу дела, но Сафронова не увольняет, предпочитая дождаться от следователей доказательств вины.  Александр Хинштейн также считает, что необходимо дождаться ответа ФСБ на запрос от Союза журналистов России.  Сергей Шаргунов подчеркивает, что «пока обществу не предоставлены ясные обвинения в его адрес и доказательства его вины, это дело выглядит очень мутно и странно, что, безусловно, тревожит любого здравомыслящего человека».

Следователи, в качестве одного из доказательств следствие представили факт использования программы VeraCrypt, которая доступна для использования обычных пользователей. переданные им данные не упоминаются в этих статьях. На основании факта использования шифровальной программы, причем общедоступной, следствие сделало вывод о сборе и передаче данных, которые «не были связана с его непосредственной работой».

Журналисты убеждены в невиновности Сафронова и провели акцию в его поддержку. На плакатах, которые были у протестующих, значилось: “Требуем открытого расследования дела Ивана Сафронова”, “Требуем гласности по делу Сафронова”, “Сразу захотелось изменить такому людоедскому государству” и другие. Полиция задержала нескольких участников с мотивировкой – из-за нарушения пока еще действующего запрета на публичные мероприятия в связи с коронавирусом.

400 выпускников ВШЭ подписали открытое письмо в поддержку Сафронова. В письме указывается, что Сафронов «не имел и не мог иметь доступа к информации, содержащей гостайну», но освещал острые темы – «военные действия и гибель российских солдат за рубежом, поставки вооружений, испытания оружия, коррупцию в оборонно-промышленном комплексе». Более того, «неизвестно, что именно вменяют Ивану Сафронову, ведь материалы дела засекречены, и общество не может оценить, насколько обвинения обоснованы».

Протесты свидетельствуют не столько о корпоративной солидарности, сколько о системном недоверии к силовым структурам и органам следствия. Секретный режим разбирательства только усугубляет атмосферу взаимного недоверия.

Снижение общественного доверия к силовикам последние годы – тренд, подтвержденный общественными опросами, в том числе проведенным  Федеральной службой охраны по заказу бизнес-омбудсмена Борис Титов. Согласно результатам, доля опрошенных, не доверяющих силовым структурам в 2017 году составила 45%, в 2018 году —уже  51,5%, а в 2019 году  выросла по сравнению с 2017 годом в полтора раза до 66,7%. Более половина (55%) не доверяют судам. Также ФСО выявило рост сомнений в антикоррупционной работе силовиков.  Результат неутешителен – 69,4 % опрошенных назвали работу силовиков неэффективной или скорее неэффективной. 37,7%  отметили, что уровень коррупции за последний год не изменился, а 30,8 процента сообщили о ее росте коррупции.  Две трети экспертов (66,9%) не считают правосудие в стране независимым и объективным. Стоит отметить, что опрос касался взаимодействия бизнеса и власти, но подобные мнения справедливы и в отношении взаимодействия системы с отдельными гражданами.

Скептицизм журналистов и убежденность в предвзятости следствия объясняется, помимо спорной версии, также  крайне низким количеством оправданных по данной статье. Единственным за всю историю оправданным, выяснил «Ъ», является эколог и правозащитник Александр Никитин. «Перед этим они кучу ученых разных брали. Теперь журналиста схватили. Сейчас начнут обычные свои процедуры — будут пытаться доказать, что он не журналист, а шпион. Так же они доказывали, что я никакой не эколог, а шпион. Я почему спокойно отношусь — я прекрасно понимаю, что там сидят люди, которые тупо делают свою работу. Есть разная работа. Вы журналист, я занимаюсь экологическими вопросами. А они сажают людей. И считают, что это нормально» (цитата по “Ъ”).

Обвинение в госизмене усложняет ситуацию из-за режима секретности. В результате у общества остается только один источник информации – сами силовые структуры, которые за последние годы сильно дискредитировали себя как правдивый источник информации. Недавнее дело Ивана Голунова – зримый показатель попытки фальсификации справедливого расследования.