Экологи против любой добычи рассыпного золота

Экологи настаивают на полном запрете дальнейшей добычи рассыпного золота и проверке всех действующих артелей на предмет  соблюдения природоохранного законодательства и техники безопасности. Голоса самих золотодобытчиков не слышно – они не пишут президенту, не публикуют открытых писем в СМИ. Тем не менее эксперты назвали предложение общественных организаций «детским» и безответственным.

Восемнадцать экологических организаций обратились к президенту с просьбой прекратить выдачу лицензий на добычу россыпного золота. Главным аргументом  назвали  «экологическую опасность этого вида горнодобывающей деятельности». Среди подписавших, по данным «Ъ», организации «Плотина», «Реки без границ», «Гринпис России»,  «Центр охраны дикой природы» и другие.

Обращение экологов появилось через несколько дней после  трагедии, которая разыгралась 9 октября на территории золотодобывающего рудника на реке Сейба, недалеко от поселка Щетинкино в Красноярском крае. Дамбы для водоотведения русла реки по предварительной версии следствия были построены с нарушениями и не выдержали осадков. В результате наводнения погибли 17 человек. Следователи арестовали директора артели Максима Ковалькова, ответственных сотрудников Андрея Еганова и Евгения Александрова.

Экологи предлагают вовсе запретить разработку новых месторождений рассыпного золота – так, чтобы сохранить водоемы, пока не нарушенные хозяйственной деятельностью, а также прекратить добычу на землях населенных пунктов и в непосредственной близости от них. В отношении уже действующих предприятий экологи предлагают проверить все на предмет нарушений природоохранного законодательства.

Инициативу экологов оценили по-разному. Фактически, речь идет о ликвидации всего рынка добычи рассыпного золота, говорят представители золодобытчиков. По данным Союза старателей, на которые ссылается «Ъ», годовой объем добычи рассыпного золота это 70 тонн в год, это около трети от всей золотодобычи в стране.

У предложения экологов есть опасные социальные последствия: в Сибири и на Дальнем Востоке подчас это единственный способ более -менее приличного заработка. «Предложение, достойное шестилетнего ребенка,  – сказал менеджер одной из розничных компаний, бывший вахтовик, попросивший не указывать его имени. – Это из разряда:  случилось ДТП, давайте автопром ликвидируем. Дешевейший пиар».

Можно снизить риски, поручив создание потенциально опасных объектов профильным отраслевым институтам и ведомствам, предложила  руководитель практики по работе с предприятиями металлургической и горнодобывающей отрасли КПМГ в России и СНГ Ольга Плевако. Минприроды также отреагировало на инициативу экологов, отметив, что  трагедия на реке Сейба – случай исключительный, а работы по отведению русла реки проводить можно – в том случае, если в дальнейшем будет выполнена рекультивация.

Добыча рассыпного золота – тяжелый труд. Поэтому при советской власти для этих целей использовали в основном заключенных.

Один из самых известных лагерей, специализирующийся на добыче рассыпного золота – основанный в 40-х годах прошлого века Омчак, расположенный в 400 км от Магадана. Заключенные лагеря носили полосатую форму, что подчеркивало тяжелейшие условия труда. 

Заключенные соседних с Омчаком лагерей Магаданской области, в частности,  ИТЛ «Бутугычаг»,  привлекались для работ в горнодобывающей промышленности. Хотя “промышленность” – это громко сказано. На рудниках по добыче урана и олова широко использовался ручной труд. Сейчас отдельные лагерные пункты, расположенные логистически целесообразно, поближе к рудникам, брошены. Это печальные памятники эпохи. Заезжие искатели приключений иногда добираются до «Центрального», «Коцугана», «Сопки», «Вакханки» и редкие фотографии полуразрушенных бараков попадают в сеть.