Как гэбисты пытались отговорить евреев угонять самолёт

В Новосибирске прошли встречи с Иосифом Менделевичем, участником так называемого первого «самолетного дела» — неудавшегося захвата самолета, организованного группой евреев летом 1970 года. Первым советским террористам неслыханно повезло  — организаторам дали по 15 лет, остальным и того меньше. Прошло почти полвека, но в деле до сих пор остается немало вопросов.

«Свадьба»

Йосеф Менделевич, приехавший в  Новосибирск в январе этого года, выступил в центре «Бейт Менахем» . На афишах, распространенных перед визитом, он позиционируется как «живая легенда».  Свою лекцию он посвятил борьбе с коммунистическим режимом, становлению еврейского самосознания, соблюдению еврейских заповедей в тюрьме, а также – деталям истории, «как мы угоняли самолет».

В эпоху железного занавеса эмигрировать из союза было довольно сложно, разрешений на эмиграцию, как правило, не давали, поэтому желающие уехать чаще выбирали извилистый путь через Финляндию или Прагу (оттуда до Вены, а там – хоть в Израиль, хоть в Штаты). Менделевич, вместе с соучастниками, разделявшими его взгляды, решил угнать самолет. Суть планируемой операции Менделевич подробно изложил в своей книге  «Операция «Свадьба»» (по легенде, подельники планировали лететь на свадьбу – прим. ред).

Хотя летчиков в те годы не охраняли, угнать воздушное судно оказалось довольно сложно — требовалось не только «нейтрализовать» экипаж, но и кого-то из «сторонних» пассажиров, поскольку найти требуемое количество в полсотни репатриантов организаторы так и не смогли. Они уговорили только 12 человек. Утром 15 июня 1970 года Менделевич и его подельники отправились в аэропорт «Смольное» под Ленинградом и на взлетном поле были взяты с поличным.

Это вкратце фабула произошедшего. Но бес как всегда спрятался в деталях.

Сомнительные ошибки

До сих пор мало кто обращал внимание на поведение сотрудников КГБ, предотвративших эту операцию. Они продемонстрировали стиль работы… совершенно нетипичный, даже удивительный для сотрудников КГБ того времени. В советские годы профессионализм сотрудников ведомства находился на чрезвычайно высоком уровне, «объекты» оперативной разработки и знать не знали, что в отношении них ведется какая-либо работа, наблюдение и проч.

Но в случае с «самолетным делом» картина совершенно иная — участники преступления обнаружили слежку на раннем этапе. Более того, сам Менделевич вспоминал, что в тот день, когда они вместе с подельниками отправились на машине к аэродрому, за ними открыто, вплотную и неотступно следовала «Волга», в ней — «мужчина в синем костюме». Есть множество свидетельств от других участников.

Возникает вопрос: зачем спецы такого уровня действовали так нерасчетливо, непрофессионально, явно показывая участникам, что их замысел раскрыт? Ответ очевиден – «кровавый советский режим» не хотел лишний раз проявлять жесткость. И это к тем, кто готов был «нейтрализовать человек пять из пассажиров и экипажа». Возможно, у кого-то из начальства КГБ была надежда, что преступники все-таки одумаются. Люди неглупые, все-таки евреи. Но первые самолетные террористы упрямо шли к своей цели, не смотря на очевидные признаки провала. Удивительно, но невероятная удача им действительно сопутствовала, и дальше мы это увидим.

Участник дела Эдуард Кузнецов, на суде оценивая предполагаемый приговор — смертную казнь — сказал: «я не либерал и хорошо понимаю, что такое борьба. Подобная строгость нужна вам для того, чтобы и другим неповадно было».

А сам Иосиф Менделевич, который сегодня ездит по миру в качестве героя — оказался далеко не герой. На суде его поведение было, мягко говоря, не образцовым – с точки зрения тех, кто боролся с режимом. Менделевич прямо говорит, что признает «все действия, направленные на захват самолета и нарушение государственной границы — преступными», также говорит о «неразборчивости своих действий» для достижения цели.

Слова, которые от него ждали — о любви к своей исторической родине — скажет Сильва, жена Кузнецова. Именно она вспомнит о мечте, которой «две тысячи лет» и процитирует знаменитые сроки «Если я тебя забуду, о Иерусалим, то пусть отсохнет моя правая рука»».

Подельники Менделевича повели себя гораздо более достойно. Например, в своем последнем слове ныне покойный Анатолий Альтман ничего не попросил для себя, даже не стал искать оправданий. Его главная просьба была о смягчении участи для летчика Дымшица и выпускника философского факультета МГУ Эдуарда Кузнецова, у которого ранее были проблемы с законом и который формально шел как рецидивист. Также Альтман попросил о смягчении участи для женщин.

Пытался обелить своих товарищей и взять вину на себя Юрий Федоров, указав, что участник «Мурженко привлечен лично мною вопреки желания Кузнецова». По поводу Кузнецова и Дымшица Федоров удивляется — почему вдруг именно они оказались главными. Мурженко, о котором так заботился Федоров, также просил за Кузнецова и Дымшица.

Кузнецов оказался прав — спустя ровно 4 месяца после их неудавшейся попытки угона самолета нашлись новые террористы. Пранас Бразинскас с сыном угнали советский борт № 244, следовавший по маршруту Батуми — Сухуми — Краснодар.

Пытаясь предотвратить угон, была убита девятнадцатилетняя бортпроводница Надежда Курченко, именем которой сегодня названы улицы, пик Гиссарского хребта, танкер российского флота и астероид. Юной Надежде оставалось три месяца до свадьбы.

Свои и чужие

Приговор группе евреев, пытавшихся угнать самолет, выносился уже после этой трагедии. И он оказался невероятно мягким. С одной стороны — решено было вдруг показать гуманность, именно поэтому женщин, участвовавших в угоне, решено было к уголовной ответственности вовсе не привлекать, а рабочему Менделю Бодне, у которого в Израиле после войны оказались мать и сестра, дали всего 4 года.

С другой стороны — за евреев вступились Голда Меир и прочие общественные деятели. Брежневу позвонил президент США Ричард Никсон. Смертный приговор Кузнецову и Дымшицу изменили на 15 лет, снизили сроки и другим участникам.

Кузнецову, который не смотря на типично русскую фамилию, утверждал, что он еврей, повезло. Он понял это, встретившись в лагере с заключенным Костей Царевым. Деревенский паренек, проходивший срочную службу в ГДР, был осужден за измену Родине — он ушел в увольнительную, напился и «заснул в какой-то канаве». Его нашла гэдээовская полиция и сдала на руки советскому трибуналу.

«Добрый» следователь участливо поинтересовался у Кости, а что было б, окажись Костя на территории ФРГ. Солдатскую книжку не уничтожил  — значит, узнали бы номер части и другие детали. «А не рассказал бы все о жизни своего гарнизона, ведь они умеют заставить говорить..» Наивный Костя согласился, что – да, не выдержал бы, и рассказал. Итогом самоволки стали 10 лет лагерей.

Кузнецова, реального организатора угона самолета, спустя несколько лет обменяли — его мечта оказаться в Израиле сбылась. А за Костю Царева, «изменника Родины», не вступился никто.

Имена, фамилии, показания, данные на суде, а также последние слова подсудимых можно найти в книге Эдуарда Кузнецова «Дневники», которая свободно распространяется в рунете, также в свободном доступе и воспоминания других участников процесса.

Какова причина, по которой государственная система полвека назад неожиданно мягко отнеслась к террористам , а сейчас позволяет популяризировать их «подвиги»?

Если исключить конспирологию, «еврейский вопрос» и проч., то единственным объяснением остается следующее. «Кровавая гебня», как в либеральных кругах часто называют органы госбезопасности, далеко не всего была заинтересована в росте количества осужденных — особенно в эпоху развитого социализма, когда о недостатках существующей системы стали говорить в открытую, сначала дома на кухне, а затем в транспорте, на работе и т.д.

Нынешнее нулевое противодействие со стороны государства – пропаганде, оправдывающей террор, также объясняется мягкостью системы, которая по-демократически мягко позволяет транслировать практически любые взгляды. При этом попытки закрутить гайки, вроде преследования за репосты в соцсетях, в итоге оказываются провальными — рьяная инициатива отдельных высокопоставленных исполнителей не находит отклика даже в законодательной власти, сплошь состоящей из членов «Единой России».

Публикации в рубрике «Мнение» могут не совпадать с позицией Редакции.